Теория управления страхом была создана в 1986 году. Ее авторы – американские психологи Джефф Гринберг, Том Пыжински и Шелдон Соломон – опирались на идеи, изложенные в книге антрополога Эрнеста Беккера «Отрицание смерти», изданной в 1973 году.

Беккер считал, что именно стремление «забыть о смерти» определяет большую часть мыслей и поступков каждого человека, а также лежит в основе создания и деятельности социальных институтов. Основой общечеловеческого внутреннего конфликта, по словам Беккера, является то, что человек осознает у себя два начала. Первое – физиологическое, животное, которому суждено умереть. И второе – концептуальное, духовное, – то, кем мы себя ощущаем.

Чтобы перестать думать о смерти, люди идут по пути отрицания или подавления физического начала и стремятся к максимальной идентификации себя с «духовным Я». С отказом признавать себя физиологическим объектом и желанием «подняться над миром животных» связан и принятый во многих культурах запрет на изображение отправления человеком физиологических функций.

Также для того, чтобы уйти от власти парализующих мыслей о смерти, создаются «проекты бессмертия» – как личные, так и социальные. Примером таких проектов являются религии, идеологии, в рамках которых человек может ощущать себя условно бессмертным. Причем, чем больше людей убеждены в том, что тот или иной проект «работает», тем проще отдельному человеку верить в их истинность. «Способы могут быть разными, – пишет  Беккер, – через шедевры искусства или завоевание новых земель, великое богатство или просто большую и любящую семью с изобилием внуков и правнуков. Но всякий жизненный смысл формируется подспудным желанием не умирать».

Такие явления, как войны, нацизм, фанатизм, Беккер считает противостоянием различных проектов бессмертия. Ведь чья-то убежденность в правильности именно  «его проекта бессмертия» ставит под сомнение «наш проект бессмертия». А этого нельзя допустить, чтобы не оказаться беззащитными перед мыслями и предстоящей смерти.

Ключевую роль в концепции отрицания смерти играет героизм. По мнению Беккера, именно возможность чувствовать себя героем в рамках той или иной социальной системы позволяет человеку ощутить себя частью чего-то вечного, сакрального героизма, поднимающегося над «животным уделом». «Нормы героизма» определяются культурой, в которой живет человек. Соответственно, в каждом социуме появляются свои герои, в максимальной степени наделенные чертами, важными именно для этой культуры, – через подражание этим героям люди ощущают что «приобщаются к вечности».

Нередко в роли героев выступают политические лидеры. Поэтому на их смерть, особенно, если их личность тесно связана с господствующей идеологией (Владимир Ленин, Мао Цзэдун и пр.), люди реагируют проявлением «национального горя». Это явление, которое Беккер называет невротическим «водевилем отчаяния», обусловлено тем, что со смертью лидера культурный «проект бессмертия» оказывается под угрозой, утрачивается опора, казавшаяся незыблемой, человек сталкивается с осознанием своей конечности. По этой причине усопшего пытаются «увековечить»: ставят памятники, мумифицируют, называют его именем улицы и города и пр.

Конфликты между внутренним «Я» и героем, признанным социумом, по мнению Беккера, лежат в основе развития психических расстройств. Так, депрессия развивается, когда человек чувствует, что перестал соответствовать «внешнему герою» (ожиданиям социума). При этом он ощущает, что его личный «проект бессмертия» оказывается под угрозой. Это приводит к обострению ужаса перед неизбежным концом и погружению в депрессию.

Личностные расстройства, в первую очередь, шизофрения, возникают, когда человек не находит возможностей или желания соответствовать образу «внешнего героя»: ему приходится создавать свой собственный мир, где он будет ощущать себя героем. Таким образом, «проекты бессмертия», по мнению Беккера, с одной стороны позволяют человеку «примириться» с мыслями о неизбежной смерти, а с другой – являются иллюзиями, мешающими эффективно проживать жизнь, увеличивающими зависимость от социума.

Создатели теории управления страхом смерти развили идеи Беккера и углубили понимание той роли, которую играет социум в формировании индивидуальных психических защит. Авторы теории утверждают, что существуют два типа психологических защит от тревоги, возникающей при мыслях о смерти. Первичные защиты – это отрицание смерти и подавление мыслей о ней. Вторичные способствуют уменьшению этого страха и базируются на социально-культурных ценностях, позволяющих видеть мир стабильным и упорядоченным. Важнейшим понятием, помогающим «отгородиться» от осознания неминуемой гибели, является самоуважение или самооценка (англ. self-esteem).

Под самоуважением в данном случае подразумевается уверенность человека в том, что его действия соответствуют ожиданиям социума, удовлетворенность тем, что он «правильно все понимает», имеет «правильные ценности» и, следовательно, сам является «хорошим» и «правильным». Естественно, что в разных культурах «правильными» могут считаться абсолютно разные ценности. Таким образом, self-esteem в рамках данной концепции – это субъективная оценка человеком своего соответствия культурным ценностям общества.

Усвоение того, что является «хорошим» и «плохим» в конкретной культуре, происходит уже в детстве. Для ребенка ощущение безопасности связано с близостью родителей, дети «впитывают» в себя ценности и стандарты своей семьи. Следование «нормам» подкрепляется положительной оценкой родителей и постепенно расширяющегося социального окружения – сверстников, педагогов и пр. Таким образом, уже с раннего возраста человек чувствует себя защищенным, только получая социальное одобрение, и формирует критерии self-esteem, а по сути – комплекс психозащит, помогающих уменьшать тревогу при мыслях о смерти.

Специалисты считают, что вера в собственную смерть противоречит базовой биологической тенденции выживать во что бы то ни стало: поэтому мозг всячески противится идее о неизбежном конце. Изучением защитных механизмов мозга, позволяющих поддерживать иллюзию бессмертия, занялись ученые из Университета имени Бар-Илана (Израиль).

В ходе эксперимента участникам показывали на экране лица людей (в том числе лицо самого испытуемого), причем делалось это с определенной тенденцией, позволяющей угадывать следующее лицо. Когда ожидания участников обманывались и на экране появлялось не то лицо, которое предполагал увидеть человек, в мозге регистрировалась реакция удивления. Периодически рядом с лицами появлялись надписи, некоторые из которых имели отношение к смерти. Специалисты отметили, что единственными моментами когда система «предсказаний» в мозге переставала работать, были ситуации, когда лицо самого участника появлялась рядом со словами, напоминающими о смерти. В этих случаях, даже при нарушении ожиданий, мозг не реагировал, он словно отказывался «заглядывать в будущее».

По мнению ученых эксперимент подтверждает гипотезу, что мы способны поверить лишь в чужую смерть, которая представляется нам случайностью, а вот осознанно принять факт собственной смерти наш мозг отказывается. Специалисты считают, что именно этот механизм позволяет нам жить настоящим, а не изводиться от мыслей о неизбежности грядущей кончины.

С момента создания теории управления страхом смерти и по сегодняшний день было проведено множество исследований, показывающих, как мысли о неизбежном конце влияют на поведение людей. Одним из самых известных считается эксперимент, проведенный в 1989 г. в Университете Аризоны, в ходе которого судьи должны были решить вопрос о наказании (сумме штрафа) для женщины, занимающийся проституцией.

Судей разделили на две группы. Представители первой принимали решение о наказании, находясь в обычном расположении духа: средняя сумма штрафа в этой группе составила 50$. Судьи из второй группы перед принятием решения отвечали на вопросы о чувствах, которые у них вызывают мысли о собственной кончине. Средняя сумма штрафа во второй группе составила 450$. Эксперимент показал, что мысли о смерти заставили людей демонстрировать большее самоуважение (неразрывно связанное в их глазах с социальной ролью, статусом судьи) и обострило их негативное отношение к нарушительнице, ставящей под угрозу моральные ценности общества, а, следовательно, и сам культурный «проект бессмертия».

Склонность людей обостренно реагировать на напоминание о смерти используется в политике. В 2015 году специалистами психологического департамента НИУ ВШЭ (Россия) было проведено исследование по изучению влияния мыслей о смерти на образ идеального политика. Эксперимент показал, что участники, которым перед проведением опроса демонстрировали видеозаписи с террористическими актами и предлагали представить себя на месте жертв, отдавали предпочтение менее «заботливым» лидерам. Напоминание о смерти заставляло участников меньше ценить такие качества, как дружелюбие, способность «услышать чужое мнение», а отдавать предпочтение лидерам, делающим акцент на достижении «единого видения», более «строгим».

Аналогичные эксперименты, проведенные ранее, также показывали, что мысли о смерти побуждают людей делать ставку на политиков, максимально учитывающих интересы «большинства»: под руководством такого человека люди чувствуют себя в большей «безопасности». Таким образом, при помощи видеоконтента, представленного на ТВ перед выборами, можно влиять на настроение аудитории. Изобилие информации, напоминающей о смерти, формирующей ощущение нестабильности, заставляет людей отдавать предпочтение лидеру, делающему ставку на «единение», а не политикам, стремящимся учитывать интересы различных групп.

Кроме того, страх смерти, который может быть спровоцирован СМИ, повышает уровень агрессии у людей, делает их более нетерпимыми к инакомыслящим, к людям, отличающимся от «большинства» по тем или иным критериям: это может быть национальность, религия, политические взгляды, сексуальные предпочтения и пр. Проявляя агрессию к «иным» люди чувствуют большую степень причастности к собственной культуре, утверждают превосходство «наших проектов бессмертия» над «чужими», что выливается в ощущение спокойствия и защищенности.

Также в ряде экспериментов было показано, что осознание страха смерти повышает уровень потребления. После террористических актов 11 сентября 2001 года и призыва президента США Джорджа Буша проявить бесстрашие перед террористами и «продолжать ходить по магазинам» общий объем потребления товаров вырос на 6% за три месяца.

Теория управления страхом смерти – достаточно молодая концепция, которая является важнейшим направлением современной социальной психологии. В то же время влияние смерти на сознание человека во все времена являлось предметом исследования ученых, а мечта о вечной жизни с древности воплощалась в мифах. Автор книги «Стремление жить вечно как двигатель цивилизации» философ Кембриджского университета Стивен Кейв утверждает: вечные истории о бессмертии, сегодня «переводятся» с языка мифов на научный язык.

Так, истории о возможности жить в неумирающем теле при помощи эликсира молодости или молодильных яблок трансформировались в надежду «никогда не умереть» благодаря генной инженерии или стволовым клеткам. Технология глубокой заморозки тела с перспективой оживления в будущем (крионика) – это не что иное как миф о воскрешении. А идея о «вечной жизни сознания» превращается в мечту «загрузить разум (душу) в компьютер» и пр.

Ссылаясь на античного философа Эпикура, утверждавшего, что смерть не имеет к нам отношения, потому что «пока мы существуем, смерть еще отсутствует; когда же она приходит, мы уже не существуем», Кейв утверждает, что страх смерти с одной стороны естественен, а с другой иррационален. Цитируя слова американской писательницы Сьюзен Эрц, о том, что жаждущие бессмертия миллионы «не знают, что делать с собой дождливым воскресным днем», Стивен Кейв говорит, что гораздо важнее не начало и конец жизни, а то, что посередине. «Смерть не является событием жизни: мы живем не для того, чтобы испытать смерть, – утверждает философ. – Вечная жизнь принадлежит только тем, кто живет настоящей жизнью. Наша жизнь не имеет конца, так же как и наше поле зрения не имеет границ».